Давно я пыталась этот текст написать, но все как-то руки не доходили. А тут собралась наконец. Хотя связности рассказа не ждите, это, скорее, набор небольших очерков о причудливых судьбах нескольких человек, так или иначе причастных к «делу 14 декабря».
Итак, первый герой — Александр Андреевич Бодиско, старший брат декабристов Бориса и Михаила. Судьба его — наглядный приер того, что император Николай Павлович, которого нам в курсе истории представляли человеком жестоким и ограниченным, тем не менее, никогда не опускался до мщения родственникам своих политических оппонентов. Хотя младшие Бодиско и были осуждены за участие в восстании, старший брат продолжал делать успешную дипломатическую карьеру сначала в Швеции, а с 1837 в США в качестве чрезвычайного посланника и полномочного министра. Вот интересно, если бы при дворе победила «партия Бодиско», а не «партия Нессельроде», и в итоге был бы реализован план Александра Андреевича по разделу между Россией и Штатами Верхней Калифорнии и залива Сан-Франциско, какую геополитическую обстановку мы бы сейчас наблюдали?
Русским посланником в США Бодиско был на протяжении 17 лет, и пользовался там очень большой любовью и популярностью. Причем настолько большой, что овдовев в год приезда в Америку, через три года женился на тамошней шестнадцатилетней школьнице. Жениху на тот момент было 53 года, а его сын от первого брака был не на много моложе мачехи. Это обстоятельство вызывало весьма серьезную напряженность у родителей невесты и их окружения, так что господину послу пришлось выдать сына за племянника и придерживаться этой версии до конца жизни.
Скончался Александр Андреевич в 1854 году и был похоронен в Джорджтауне, DC. Шестью годами позже сын его Владимир стал секретарем русской миссии, в результате чего по долгу службы участвовал в подготовке и подписании договора о продаже Русской Америки сиречь Аляски. А с 1870 года до самой своей смерти служил российским Генеральным консулом в Нью-Йорке.
Второй наш герой — Николай Васильевич Басаргин, внук известного архитектора К.И.Бланка, участник «Союза Благоденствия» и отчасти Южного общества. Хотя непосредственно в мятеже Николай Васильевич участия не принимал, но об умысле цареубийства знал, за что и был осужден на 20 лет каторги. Впрочем, срок ему впоследствии сократили. Басаргин оказался замечательным очеркистом, весьма наблюдательным и по-настоящему добрым человеком. Именно благодаря ему до нас дошло так много информации о жизни каторжных и ссыльных в Сибири. В личной жизни ему не очень везло. Первая жена скончалась в 1825 году, оставив Басаргину годовалую дочь. Вторая, вышедшая за него замуж уже во время ссылки, тоже рано ушла из жизни, причем за два года до смерти успела на почве семейных неурядиц поступить в монастырь, а потом из него вернуться к мужу. И только третий брак Басаргина оказался достаточно продолжительным, но, увы, бездетным. Супругой Николая Васильевича стала Ольга, старшая сестра Д.И.Менделеева, а воспитанница Басаргиных, Прасковья Мозгалевская (дочь декабриста), вышла замуж за Павла Ивановича Менделеева.
Главной мечтой Басаргина была отмена крепостного права в России, но до реализации ее он не дожил совсем чуть-чуть, скончавшись 3 февраля 1861 года. И я могу только предполагать, знал ли он, кто наиболее активно занимался подготовкой этого акта, и если знал, то как к этому факту относился. Хотя, если учесть глубоко христианское мировоззрение Николая Васильевича, полагаю, что он все давно простил.
Ибо третий наш герой, активный борец за освобождение крестьян «предатель декабристов» Яков Иванович Ростовцев.
Судьба этого человека была драматична. Совсем юным, служа в гвардии, он близко сошелся с Оболенским и Рылеевым, от которых узнал о готовящихся планах мятежа. Полученная информация привела его в ужас, после чего Ростовцев открыто заявил друзьям о том, что он отказывается от вступления в общество, и более того, если заговорщики не откажутся от сво
их планов, то он считает своим долгом чести поставить в курс дела великого князя Николая. Естественно, будущие декабристы ни от чего отказываться не стали, в результате Ростовцев поступил по сказанному — предупредил Николая, не назвав при этом ни одной фамилии, после чего предал себя в руки былых друзей. Произошла бурная сцена, но Рылеев убедил Оболенского, что Ростовцев поступил как честный человек, и что действовал тот не исподтишка, а в открытую. В итоге с Оболенским у Ростовцева дружба сохранилась на всю жизнь, и никто из декабристов не поставил ему в упрек содеянного. Зато разбуженные Герцен и Огарев спросонья как начали травлю, так и вели ее по нарастающей…
Впоследствии Ростовцев по делам службы сблизился с наследником престола, и когда Александр II воцарился и принял решение проводить крестьянскую реформу, то главой Секретного (в дальнейшем Главного) комитета о крестьянах сделал именно Ростовцева. Яков Иванович вложил в эту работу всю свою энергию, в итоге благодаря ему проект претерпел серьезные изменения, в частности, было принято освобождать крестьян с землей, а не по западноевропейскому варианту, как предполагалось ранее. Но и за эту свою деятельность Я.И. подвергался яростным нападкам господ из «Колокола», не останавливавшихся перед передергиванием фактов и прямой клеветой. Кстати, что характерно, судиться с ними и отстаивать свое достоинство юридическим путем Ростовцев не стал. Надо сказать, что проектов реформы было достаточно много, поэтому было создано несколько комиссий по редактированию и согласованию текстов. Но реально работала только одна из них, именно та, которую возглавлял Яков Иванович, и в которую входил Петр Петрович Семенов Тян-Шанский.
Скончался Яков Иванович, не успев завершить своих трудов, 6 февраля 1860 года. Манифест «О Всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей», составленный митрополитом Московским Филаретом, был подписан Александром II 19 февраля (3 марта) 1861 года, и обнародован два дня спустя, в Прощеное Воскресенье.